Онлайн и офлайн образование

Кузнецов Роман в авторском блоге Rusolog, поделился своими гипотезами о переходе системы высшего образования в онлайн-формат.

Стенограмма:

Приветствую, друзья! Вы на канале «Русолог». Мы снова в эфирном режиме выпускаем видеоролики. Сегодняшняя тема будет посвящена образованию.

Вообще образование – это какая-то фундаментальная вещь. И родители, когда дети еще не пошли в детский сад, думают о том, где они будут учиться сначала в школе, потом в университете, постоянно идут разговоры о качестве образования, тем более о качестве высшего образования. Я, собственно, уже, наверное, несколько лет работаю над темой образования в высших учебных заведениях, причем работаю фундаментально и являюсь сотрудником научной организации. Так вот, вообще, когда люди начинают заниматься фундаментальными исследованиями, это как правило выливается в десятилетия работы. Поэтому я здесь пока новичок, но хочу рассказать про то, какие уже у меня есть гипотезы по поводу нашего образования, а самое важное, — по поводу так называемой цифровизации образования.

Смотрите. Сейчас, особенно во время пандемии, активно развивается тема цифрового образования. Что это значит? Это значит, что люди будут получать образование, в том числе и высшее, по большому счету, не выходя из дома. И ученые, социологи, другие ученые начинают размышлять на эту тему: а насколько это эффективно, насколько это правильно; какое качество образования будет в итоге – ну, и так далее. Со своей стороны, что я могу рассказать по этой теме? Мы берем традиционное образование, традиционные высшие учебные заведения. Там, помимо формальной составляющей, получения знаний и оценки, зачеты и так далее по этим знаниям, есть еще одна немаловажная вещь, а возможно, она и главнее, и гораздо значимее просто получения хорошего образования – это так называемая образовательная среда. Это та культура, которая впитывается студентом, когда он проживает жизнь в ВУЗе, своем университете, институте. И вот это поле образовательной среды, вот этих неформальных отношений между студентами, неформальных отношений с преподавателем, то, как мы считываем, как преподаватель зашел в аудиторию, как он выглядит, как они общаются друг с другом, отношения с администрацией факультета, совместное питание в столовых и так далее – вот этот весь набор огромных отношений, он, с одной стороны, не фиксируется теми людьми, которые должны отвечать за глобальное управление образованием и, с другой стороны, его вообще как бы нет в студенческой жизни. То есть это не те данные, не те показатели, на которые обращают внимание, для того чтобы изменять в целом государственную политику высшего образования. Но, возможно, здесь есть плюсы, потому что это развивается в своей среде, выстраиваются горизонтальные связи, какое-то происходит общение и как-то все живет своей жизнью.

Что здесь важно? Когда мы переходим на онлайн образование, то то, что я рассказал ранее, вот это отношение, эта студенческая жизнь, она переходит в другой формат. И получается, что возможно, студенческая жизнь, сокращается до минимума в получении знаний. Мы сейчас проводили исследования, онлайн опрос проводили небольшой, пока мы работаем над написанием статьи (может пройти несколько месяцев) и там есть одна гипотеза. Вот сейчас, когда я обрабатывал данные, это был количественный опрос, опросили 240 человек. Понятно, что это не глобальная какая-то выборка, но в рамках научного исследования, когда проверяются гипотезы, это вполне нормально. Так вот, там есть один маленький штрих, который может многое объяснить. Те люди, которые во времена пандемии в большей степени обучались аудиторно, то есть приходили в ВУЗ и так далее, они чаще говорят про то, что они – студенты, при самоопределении. Что это значит? У нас есть такой вопрос, некоторым он показался достаточно глупым: «В первую очередь, вы кто?», — это открытый вопрос, то есть человек должен ответить на этот вопрос.

— Какую роль вы сейчас выполняете? Про роль?

Да. Просто очень серьезно готовился к этому видео и забыл формулировку вопроса. Так вот, и те люди, которые занимались больше аудиторно, они первую свою характеристику вспоминают «студент» или «хороший студент» добавляют еще, «плохой студент», «одинокий студент», даже такие формулировки были. А те, кто сидит онлайн, он себя самоописывает… То есть те, кто проходили обучение дистанционно, вне зависимости от курса в большей степени, они себя описывают через другие характеристики: «человек», «гражданин», «влюбленный», «рабочий» и так далее, но — не «студент»! И мы вот это разделение уже внесли, но это как гипотеза, понятно. Но о чем они говорят? Что человек, который погружен в процесс обучения – это человек живет студенческой жизнью и определяет себя через «студента»: через сессии, семинары, через какие-то отношения после обучения и так далее. А тот человек, который не погрузился, молодой человек, студент, который не погрузился в эту студенческую жизнь, в образовательный процесс, именно физически, он себя не мыслит студентом в первую очередь. И в этом смысле, если мы пойдем глобально, через повседневные практики и так далее, то цифровизация образования вообще трансформирует, а где-то и уничтожает социальный институт образования. То есть это как огромный столп нашего общества и вообще общества, который через повседневные практики вырабатывает определенную модель поведения для всего…

Какие последствия от этого могут быть?

Возможно, как одна из последствий, если не будет этих практик… Сложно прогнозировать, но в целом просто мы потеряем класс людей, которых можно определить по качеству образования, по тому ВУЗу, где он учился. То есть возможно вот этот огромный столп высшего образования элитных вузов, который есть в России, элитных военных ВУЗов и так далее, может просто нивелироваться.

Нужно ли это сейчас?

Что?

Чтобы была какая-то принадлежность к какой-то элитарности, чтобы ты мог определить, — это сейчас важно?

Слушайте, да! С точки зрения того, что общество в целом трансформируется и уже не будет никаких иерархий и останутся только горизонтальные связи, общение, узлы и так далее, возможно, это неважно. Но с точки зрения интереса к жизни, каких-то качеств, которые тебе дает ВУЗ после, с точки зрения впечатлений, где ты учился, как ты учился, именно физическое пространство очень важно. То есть впечатлений будет меньше у человека. А если меньше впечатлений, мозг по-другому будет работать. Тут даже вопрос не в элите. Я хотел сказать, что здесь вопрос не в элитарности ВУЗа, необязательно, человек какой ВУЗ закончил, важно, как он прожил эту студенческую жизнь. Когда мы сидим за компьютером онлайн, открываем окно, условно, семинара, а параллельно открываем окно интересного фильма, то у человека не останется впечатлений о студенческой жизни, то есть они будут гораздо мельче, гораздо скуднее, чем если бы он пошел учиться в аудиторный формат, если бы ему для этого нужно, как минимум, одеться, выглядеть как студент и так далее. То есть впечатлений станет гораздо меньше. Да, возможно будут какие-то знания. Но знания, во-первых, устаревают и знания не ценны как сами знания. Знания ценны, когда знания позволяют человеку мыслить, решать логические задачи, которые он дальше не решал, привносят в его культурный образ жизни… насыщают его культурно, вот тогда, да, эти знания – важны. А если это просто знания какие-то специальные, уникальные и без контекста, тогда мы как роботы становимся.

Почему ты не говоришь или не считаешь, что вот такой формат онлайн для высшего образования, он может сказаться на способностях коммуникативных студентов, которые будут потом уже получать диплом и выходить уже, непосредственно в рабочий процесс включаться? Не скажется ли это на их каких-то коммуникативных навыках? И еще также вопросы, мне кажется, какие-то здоровья? Тоже это может все сказаться на том, что если 4 или уже если магистратура, уже 6 лет проводишь онлайн большую часть времени и у тебя нет таких предметов даже как физкультура, которая в ВУЗах первые два года уж точно есть, и ты не тратишь время на дорогу, у тебя могут возникнуть ряд проблем по здоровью – разве это не важно?

По поводу специалиста как работника. От экономической логики я осознанно ухожу, потому что в первую очередь это дело экономистов, во вторую очередь именно цифровизация образования прорабатывается с точки зрения экономической логики, насколько это экономически оправдано. И это – экономически оправдано! Это дешевле, а результат практически тот же. То, что можно измерить, то есть какая мораль у человека, какая культура, это не измеряемое. А то, какие процессы он совершает на работе – нормально. Даже если упадет качество на 5%, но мы можем сэкономить на образовании на 30% — нормально, потом втянется и пойдет дальше. В этом смысле я не вижу здесь серьезной угрозы для специалиста как для работника. Ну, возможно будет немножко хуже качество. Но сейчас и не нужны серьезные высококвалифицированные специалисты, потому что автоматизация достигла таких объемов, что с каждым годом квалификация сокращается. Например, Сбербанк сократил 3000 юристов, которые работали с кредитными договорами – сейчас это делает робот. Я пытался взять большой кредит, ну, для меня большой кредит в Сбербанке. Большой кредит, вот они меня должны проверить. И мне звонит робот, робот мне звонит, когда я у них прошу, условно, миллион рублей, чтобы что-то у меня спросить. Ребята, если вы уже не хотите за миллион рублей, чтобы со мной человек пообщался… Я отказался от кредита в Сбербанке. Это я к тому, что не нужны такие серьезные уникальные специалисты в таком массовом порядке, который может дать образование. И по поводу здоровья. Здесь такой момент, во-первых, онлайн тоже идет физкультура. Вопрос здоровья, если они считают, что это эффективней, то есть мы 30% бюджета экономим, то, да, мы можем просто на занятие дать детям, чтобы они занимались физкультурой или общей физической подготовкой через другие каналы. То есть можно вырвать именно из института образования вот эту часть типа здоровья.

Ты согласен с идеей о том, что классическое образование в том формате, в котором оно было раньше, оно теперь становится все более элитарным, а массовое, для массового среднего статистического студента, человека, все будет переходить в онлайн и это будет продолжаться?

Это действия определенных людей. Скажем так, есть глобальные какие-то интересы, ну, даже на государственном уровне, сделать классическое образование элитарным, потому что оно более дороже – это логика… Это просто экономика. Ребята, если мы оставляем здание в центре Москвы, например, это дорого, соответственно, стоимость образования будет выше либо будет выше конкурсный отбор. А если мы делаем онлайн, это будет дешевле гораздо. Соответственно, его могут получить все, с точки зрения экономики. Здесь про элитарность говорил Дмитрий Песков (не тот, который пресс секретарь, а другой), в принципе, в чем-то он прав. Но это подход, понимаете, это глобальный подход западного общества, те, которые привыкли все считать. Что если есть какая-то ценность и эта ценность очень высокая, она должна быть дорогой, условно. И Советский Союз давал ценность и до этого Российская империя давала ценность, скажем так, всем максимальную ценность по образованию. Но это экономически не оправдано. Зачем? Понимаете, в чем отличия, что политика Грефа идет в отношении образования, и другой подход, которого ученые придерживаются, скажем так, консервативный взгляд какой-то, что образование – это не только экономическая функция. И социологи конечно стоят на позиции такой, что образование – это в том числе и культура; образование – это воспитание, это социализация, последняя социализация, где можем сделать людей, которые будут двигать, развивать наше общество. То есть элиту не в смысле количества денег или еще чего-то, а именно тех, кто будет развивать нас. А этот подход не нужен. Зачем? У него еще есть хороший видеоролик, где он говорит: «Ребята, зачем людям образование? Вы что? Давайте сделаем функции и все. Зачем им критическое мышление? Человек должен прийти на завод, отработать 8 часов как робот – и вернуться. А когда он начинает задумываться об этом, он час-два за чашкой чая обсуждает руководство», — такой момент.

На государственном уровне, как ты считаешь, есть какое-то противопоставление точек зрения или это массово, всеобще поддерживается вот этот переход на цифровизацию и онлайн?

На государственном уровне точно есть противостояние. И вообще, наверное, самая конфликтная сфера государственной политики, которая может быть – это образование. Потому что там, в этой сфере работают очень умные люди. А там, где много умных людей, там очень жесткие конфликты. И разница во взглядах, разница во взаимоотношениях, мне кажется, всегда идет такая жесткая борьба на государственном уровне разных течений, образования того, как образовывать детей, для чего образовывать и так далее. И в этом смысле именно борьба за идеи образования, она не видна, она где-то там спрятана, но, мне кажется, это достаточно жесткая и где-то, возможно, бескомпромиссная.

Как ты считаешь, плюс ли в этом плане каких-то средне специального образования, где без станка, онлайн, ты не сможешь выучиться. Все равно придется какие-то профессии, в которых ты должен учиться руками делать и дома ты не сможешь это повторить?

Да. Мне кажется, сейчас вообще в целом специальное образование, среднее образование, оно становится более привилегированным, чем высшее образование — потому что человек может что-то делать руками. Это скоро будет настолько же уникально, как лет 200 назад человек умел считать. Сейчас сделать что-то руками – это ценность, огромная ценность. И я думаю, если тенденция эта сохранится, через международные наши конкурсы…

World skills.

Да, World skills, это соревнования рабочих профессий, то это очень будет здорово. И в этом смысле можно по-разному относиться к этому миру и труд физический, он обогащает человека, как ни крути. У него даже мозги по-другому работают, то есть и некоторые мышцы задействованы другие и так далее. И возможно, здесь будет наше спасение, в среднем образовании.

Какие твои пожелания? У тебя есть какие-то надежды на то, как будет развиваться образование или как бы ты хотел, чтобы оно развивалось?

Да, нет! Понимаете, если стоять как социолог, без долженствования, без желания, моя борьба находится тем, чтобы посмотреть, что есть и максимально понять то, что происходит в социальной реальности. А куда-то двигаться, становиться фанатиком каких-то правильных решений, я наоборот от этого бегу, потому что, ребята… Это у Достоевского есть идея, а можно ли сделать мировое счастье через слезу ребенка? То есть, да, будут все счастливы, но будет слеза ребенка. И когда русские отвечают положительно на это вопрос, у нас происходят жесткие революции в лице Ленина или того же Ельцина, когда, да, мы сейчас придем все к какому-то счастью, но будут потери, выраженные миллионами жизней, причем на ровном месте. Поэтому я сторонник других, скажем так, подходов.

Спасибо большое! Подписывайтесь на наш канал. Не пропускайте наши ролики. Они выходят не так часто, поэтому их сложно пропустить. Спасибо! Пока!